Сначала было тепло, легко и в чем-то даже приятно, потом - больно, прохладно и колюче, за тем просто тяжело и больно. Все на таких глубоких уровнях ощущений, что чувства не доходили до уплывшего сознания. За то вот насильно толкаемый в легкие воздух был более чем ощутимым. Закашлявшись, Соломон попытался перевернуться хотя бы на бок, чтобы избавиться от жутко соленой воды, но получилось только повернуть голову. Приоткрыл глаза - солнце мгновенно ослепило, взорвавшись сверхновой под тут же закрывшимися веками. Симптомы были очень похожи на зверское похмелье.
Фраза о мире живых и общая радость от присутствия в нем несла в себе столько хриплых эмоций, что смысл её мгновенно сбежал подальше от этих ненормальных. За то Кольт определил, что рядом есть еще "живые" и даже разобрал, кто это ранее так настойчиво делал ему искусственное дыхание. Все данные сводились к одному и тому же лицу невнятной наружности, постепенно наливающегося аппетитным красноватым оттенком.
- Сколько же я выпил? - скорее у самого себя со стоном спросил Соломон, просто для того, чтобы услышать свой голос. Соль, влага и солнце совершенно ничего не объясняли, скорее только запутывали.
Кряхтя как древний старикашка, блондин все же открыл глаза и приподнялся на локтях. Все пространство вокруг было просто таки залито солнечным светом. Лучи отражались от песка, от бескрайнего водного простора, теряясь только в прибитых к берегу обломках судна. Память молчала, как и общее сознание, находясь в полном офигивании от ситуации. Что, где, как, а главное - почему. Помявшись, как девица на выданье, память все же соизволила поделиться своей версией происшедшего. Кольт тут же припомнил все предшествующие события, ответив на свой главный вопрос - конечно напился, даже усиленно нахлебался морской воды. Как же тут без плохого самочувствия обойтись то.
- Ого, - единственное, что мужчина смог выдать. Сколько новостей, что голова кругом, аж обратно прилечь захотелось, лет эдак на эн-ное количество, да чтоб не беспокоили. Но нельзя. Мозг упорно пытался сбросить с себя обязанности главного органа на желудок и уйти в самоволку, но никто ему этого не позволил, так что извилины с переменным успехом пытались выдать самое простое заклинание общего обновления. Желудок, на секунду понявший, что с ним все не хорошо, принялся подталкивать к желанию облегчить боль пропитавшегося солью организма. Заклинание вспомнилось внезапно, одновременно с мыслью о том, что надо бы отблагодарить юного спасателя за не плохое и своевременное оказание первой медицинской помощи. Как к стати.
- Спасибо, - сказал Соломон Киерану, снова заваливаясь на прогретый песок и набрасывая на парня вязь заклинания. Так, для повышения тонуса, чтобы хоть чуть-чуть двигаться можно было, и соображать, при наличии. - Тебе бы в тенек, а то... - "а то" было вполне красноречиво, особенно на мордашке краснолунного.
Собравшись с силами, Кольт и на себя наложил заклинание. Боль сразу отошла, "хреново" переросло в "могло быть и хуже", поэтому мужчина, не медля, потихоньку поднялся на ноги и, по щиколотку утопая в мягком песке, побрел в сторону близких деревьев. Остановился он только возле шершавого ствола под защитой объемной кроны, сполз на землю, опираясь на сей баобаб, и принялся проводить ревизию повреждений, очень тихо бурча себе под нос всякие ругательства.

- Не дождешься, - вполне дружелюбно буркнул мужчина. Состояние пусть и было не очень, но выжить можно было. Но просто так валяться было нельзя. Надо собраться с силами и хотя бы найти пресную воду, как пункт номер один для выживания. Пить с каждой секундой хотелось сильнее и сильнее. Как вообще можно жить в окружении такого количества соленой воды?
Действие заклинания не долговечно и часть они уже потратили. Небольшую, но все же. Надо заставлять себя двигаться. Напарник по несчастью, кажется, был вообще не в состоянии не просто передвигаться, но и с трудом находился в сознании в окружении не неблагоприятной для него среды. Значит… Соломон медленно поднялся на ноги. Если слабость еще можно было перебороть, медленно перебирая ногами, но вот от головной боли деваться некуда.
- Лежи тут, осьминожка, и не напрягайся, я пойду осмотрюсь, – в своей нелюбви к свету Киеран действительно напоминал маленького осьминога, постоянно прячущегося в тени. Даже во время плавания он старался не высовываться под лучи, выползая на палубу только в крайнем случае и передвигаясь при этом по странной для нормального человека схеме. Вообще-то, давать подобные прозвища малознакомому человеку не стоило, мало ли как он отреагирует, но, судя по всему, коротать время им придется вместе, и нужно было если не дружить, то хотя бы доверять друг другу.
Передвигаясь со скоростью пьяной улитки и при этом еще делая небольшие остановки, Кольт примерно через час плутания нашел небольшой ручеек, куда-то весело спешащий по своим делам. Каменистый берег, странные деревья, под которыми валялось нечто, похожее на плоды, беспокойные птицы и почти отвесный берег по ту сторону ручья. Что-то это напоминало, но головная боль не дала сосредоточиться. Мужчина, балансируя на больших скользких камнях, напился воды и даже слегка ополоснул лицо. Стало получше. Фляги с собой не оказалось, значит придется не воду тащить напарнику, а его к воде. Далеко и долго. Немного обследовал доступный берег – ничего, что можно было бы приспособить для переноса жидкости. Фрукты еще только предстояло опробовать на их пригодность к употреблению.
Время было уже к вечеру, солнце оказалось по другую сторону от места крушения, так что тени было достаточно. Оставалось совсем немного времени, пока поддерживающее заклинание не исчезнет. Поэтому, не говоря ни слова, Кольт потащил краснолунника вглубь острова. Едва успели доползти до воды.
- Сейчас бы в спячку, на пару лет, - сказал мужчина, развалившись тут же на камнях, где было сухо. Смотреть получалось только вверх, на слегка потемневшее небо, двигаться было невозможно.

- Да даже если не поможет - хоть высплюсь, - пробормотал Соломон в ответ на реплику Киерана. Вот же зараза черноволосая, лишь бы за собой последнее слово оставить. А ведь спорить сил нету, дискуссии вести тоже не к месту, а философствовать лучше не на трезвую голову и не на богами забытом острове.
Медленно, из-за глушащей головной боли, повернул голову в бок. На глаза попалась часть спины коллеги, кусочек противоположного берега и уносящийся в глубь острова ручей. Мысли едва поворачивались в первозданной пустоте и вакууме черепной коробки, неспешными улитками переползая с одной извилины в другую. Хотя даже эти движения сопровождались болью. Такое чувство, будто шум воды эхом проходил сквозь камни и грохотом отдавался в голове. Кольт закрыл глаза, но это не помогло, наоборот, шум и вибрация стали ощутимее. Сколько он так лежал, мужчина не запомнил, но вот одна здравая мысль, подгоняемая инстинктом, наконец добралась до пункта назначения.
- Такой быстрый, - сказал блондин, ни к кому конкретно не обращаясь, - Наверное от куда-то спадает. Действительно, такая скорость, плюс странный почти отвесный противоположный берег. Наверное ручей где-то разгоняется. А там, где есть водопад, есть больше воды, пещеры, в которых можно укрыться, или какой-нибудь водопой.
Мысли о еде открыли второе дыхание. Мысля, конечно, дошла окольными путями, но оно того стоило. Соломон, собрав остатки сил, поднялся, одарив взглядом посвежевшего Кавена. Все равно осьминожка.
- Пошли вверх по течению, - двигаться было весьма сложно, поэтому на каждое действие приходилось тратить время. Что только не сделаешь ради собственного выживания.
Уклон был не такой большой, поэтому в любой другой ситуации на путь до довольно не маленького, но в данный момент не полноводного водопада, они бы потратили от силы 30-40 минут. Но обстоятельства сложились так, что ползли маги почти два часа. По пути Кольт старался подмечать что-нибудь съедобное на деревьях. Плоды, как ни странно, не попадались, хотя один раз он заметил какое-то странное растение с яркими цветами, слишком зеленой листвой и не то лианами, не то тентаклями, которые слабо шевелились при безветренной погоде. Была мыслишка отправить спутника проверить, что это за фикус, но была задавлена от куда-то выползшей бережливостью, - мало ли, а напарник ему и самому нужен.
Очевидно, временами ручеек спокойно превращался в полноценную почти что горную реку, раз вода, бегущая от куда-то сверху, смогла создать столь необычные очертания. Сейчас это напоминало проточное озерцо, украшенное всевозможными каменными изысками, от сталактитов до ландшафтных каскадов. Всех деталей пейзажа нельзя было различить из-за сумерек. Правда какие-то они были странные, так что Соломон поднял взгляд на верх, ожидая увидеть облака. Вместо этого он увидел впереди большой вулкан, из которого не такой уж и тонкой струйкой шел дым, прикрывший медленно опускающееся солнце.
- А я еще был оптимистом, - от такой перспективы у кого угодно начнется нервный тик. Оставалась надежда, что это последний сюрприз в череде неудач, которыми Судьба решила испытать самообладание магов.